Тамплиеры: когда явное становится тайным

Вы, конечно, помните, что на протяжении IX-XI вв Иерусалим находился под контролем мусульман (как это произошло, история отдельная, будет время – расскажу). На знаменитом Клермонском соборе 1095 года взбешенный этим возмутительным фактом папа Урбан II призвал христиан решительно взяться за оружие. Старик почесал седую бороду, отхлебнул из стакана, откашлялся, и предложил организовать маленький крестовый походик с целью вернуть под цивилизованный контроль Святую Землю. И Европа, надо отдать ей должное, засучила рукава. До чужого подбородка.

Короче говоря, поход удался на славу, и к 1099 году Иерусалим перешел в руки тогдашнего Евросоюза. Тут же, разумеется, европейское народонаселение хлынуло в сторону Ближнего Востока, желая причаститься к иерусалимским святыням. Но не тут-то было… Когда паломники пересекали контролируемые обиженными мусульманами(1) территории, почти все они подвергались нападениям, грабежам и убийствам со стороны отлично вооруженных партизанских отрядов и конных мусульманских разъездов. В плен уводили молодых сильных мужчин с крепкими зубами и достигших «возраста согласия» девочек (по тогдашнему мусульманскому уставу возраст этот определялся на глазок). Мужчин использовали в качестве тракторов и двигателей для глиномешалок, белых же голубоглазых девочек отправляли в гаремы. Чтобы кровь не закисала.

Неликвидным иноверцам братья-мусульмане деловито отрезали головы и для устрашения разбрасывали их, как картошку, вдоль маршрутных артерий. Барахло (кроме оружия) не трогали – вера запрещала. Кровавая пиар-компания оказалась эффективной – добиравшиеся до места первой же резни европейцы мелко крестились и в ужасе поворачивали оглобли. Если успевали.

(1). Иерусалим являлся святыней не только для христиан, но и для представителей двух других авраамических религий – иудаизма и ислама.

Истоки: 1119 – 1139

Дознавшись о творившихся безобразиях, французский рыцарь дворянского происхождения Хьюз де Пайен в 1119 году отправляется в Иерусалим, где в теплой дружеской обстановке за чайником айрана встречается с мэром этого пыльного городишки Болдуином II. Де Пайен выдвигает концепцию создания специализированной ЧВК, которая защищала бы паломников на пути их следования в Святую Землю. Открыв рот, Болдуин слушает захватывающий рассказ про укрепленные форпосты, про модерновую систему оповещения (при помощи сети сигнальных костров), про почтовых голубей-скороходов и отважных европейских рыцарей, способных «одним махом семерых побивахом». В общем, Болдуину идея пришлась по вкусу. Он нарек молодцев «бедными соратниками Христа», и в качестве казармы-конюшни предложил им использовать Храм Соломона. Так Хьюз де Пайен и первые восемь его товарищей стали «храмовниками», то есть, тамплиерами (фр. templiers), хотя сами тогда не подозревали, какую крутую заварили кашу.

Вскоре жиденькое христово воинство вернулось в Европу – множить и укреплять ряды. Что делать с незаконным вооруженным формированием, никто не знал ни в Европе, ни в самой Франции. Отсутствовал прецедент: никогда прежде торжественно поклявшиеся на Библии жить в нищете, целомудрии и рабстве уличные мещане не объединялись для открытой вооруженной борьбы с врагом. Особенно доставалось тамплиерам от религиозных авторитетов Европы, взявших за правило в публичных дискуссиях называть людей де Пайена не иначе, как «уличной бандой».

Тем временем средневековые викарии постепенно обросли мышцами, возмужали и превратились в элитную боевую единицу. К 1125 году в их рядах насчитывалось около 5 000 хорошо обученных и превосходно экипированных бойцов – цифра по тем временам впечатляющая (гвардия щуплого короля Людовика VI по прозвищу «Толстый» – его портрет чуть ниже – насчитывала в то время порядка 14 000 военнослужащих).

«Во славу нового рыцарства»

И вдруг «уличная банда» неожиданно для всех получает официальное покровительство. Чьё же? Католической церкви! – в том числе и персонально от Бернарда Клервоского, первого в те времена французского аббата. Случилось это в 1129 году. Расчувствовавшийся Бернард расцеловал храмовников, прослезился, и сел писать свою знаменитую негоцию «De Laude Novae Militae» («Во славу нового рыцарства»), в которой то и дело нахваливал тамплиеров и до небес превозносил их будущие подвиги. Когда какой-то депутат тогдашней французской Госдумы попытался пристыдить батюшку за этакий «бисер, высыпанный к свиным копытам», тот, не поворачивая головы, зло прошипел – «Тьма безумия затмила твой разум, сын мой, и голоса бесовские вселились в твое сердце». Прозорливый аббат (его вы видите ниже) знал, что делает.

Воодушевленные невесть откуда свалившейся на их головы «крышей» тамплиеры сочиняют что-то вроде морального кодекса строителя христианства, известного как «Закон тамплиеров». Храмовников начали узнавать на улицах по их боевым спецовкам – украшенным красным крестом длинным белым ночнушкам.

Вскоре все до одного тамплиеры торжественно поклялись на Библии прожить всю свою жизнь в грязи, вони, нищете, в целомудрии и в смиренном послушании. «Закон тамплиеров» строго-настрого запрещал пить водку, играть в карты и в другие азартные игры, ругаться по матушке и писать в подземных переходах слово из трех букв. Предписывалось, напротив, чуть ли не ежечасное моление с обязательным битьем лба об пол – при этом особое почтение выказывалось не Христу, а Деве Марии.

Gloria mundi: 1139 – 1244

В 1139 году папа Иннокентий II издал историческую папскую буллу «Omne Datum Optimum» («Всякий дар совершенный» – цитата из Библии, послание Иакова, 1:17) которая высвобождала тамплиеров из под юрисдикции королей и епископов и полностью подчиняла их папской воле. Булла предоставляла рыцарям-тамплиерам неслыханные права: освобождала от уплаты налогов, позволяла строить собственные замки и присваивать все до единого трофеи, полученных в результате ближневосточного разбоя.

Иннокентий II подбадривал одуревших от благодати храмовников: «Что касается барахла, которое вы, други моя, награбите на Востоке, можете без колебаний использовать его по собственному усмотрению. А уж мы тут позаботимся, чтобы у вас никто ничего не отжал. Проклянём-с!».

Могущество

На пике своего влияния тамплиеры располагали огромным корабельным флотом, в их полном распоряжении находился средиземноморский остров Кипр, который они прежде зачистили от пиратов (взятые в плен пираты в случае принятия ими христианства тут же получали надел и ставились на орденское довольствие).

Незаметно и постепенно орден превратился в средневековую версию нынешнего французского BNP Paribas с титулом «лучший» в категориях «Инвестиционный банк», «Финансирование каналов поставок»», «Банк по финансированию работорговли», «Корпоративный банк, «Глобальный депозитарий» «Потребительский банк», «Банк на развивающихся рынках», «Банк по процентным деривативам», «Банк по торговому финансированию» и так далее. Для европейских монархов и знати того времени орден являлся основным кредитным учреждением – надежным, лояльным, безотказным. Процент взимался умеренный, задержек по выплатам не было, никто никому горячие утюги на брюхо не ставил.

В течение следующего столетия прекрасно разбиравшиеся во всех тонкостях и особенностях средневековой геополитики тамплиеры прирастали в количестве и в военной мощи, в богатстве и в славе. Они основали свои военные и торговые базы по всей Европе и владели огромным количеством земли и имущества по всему Средиземноморью.

В то же время тамплиеры не изнежились, и свои обязанности по защите благочестивых паломников от нападения мусульманских спецназовцев выполняли, не жалея ни своих жизней, ни чужих. Вдоль дороги, по которой двигались паломники, на расстоянии дневного перехода друг от друга тамплиеры оборудовали что-то вроде укрепленных постоялых дворов, и с течением времени путь из Европы в Святую Землю становился все более и более безопасным.

Слава

Сражались тамплиеры умело и храбро, быстро заслужив репутацию яростных и невероятно стойких бойцов. Отступать им не позволяли клятва, глубокое религиозное чувство и страх прослыть трусом (малодушных не казнили, но с позором изгоняли из ордена). Даже если по численности тамплиеры уступали противнику, они никогда не отступали, бегству предпочитая смерть на поле боя. В 1189 году тамплиеры наотрез отказались выкупить плененного мамлюками Великого магистра Жерара де Ридфора, заявив арабским эмиссарам, что подобная рокировка является нарушением устава Ордена, запрещавшего любое расходование денег на нужды отдельно взятого тамплиера. В результате Де Ридфор был арабами обезглавлен. Твердость в принципах и стойкость в бою превращали тамплиеров в живую и невероятно живучую легенду – с них разве что не писали иконы. С членов ордена призывали брать пример все, в том числе и мусульманские военачальники. Ниже вы видите схватку патрульного авангарда тамплиеров с устроившими засаду турецкими “штурмовиками”.

Вскоре тамплиеры взяли под свою опеку Антиохию и Эдессу. Антиохия, город с христианским армяно-сирийским населением, знаменит тем, что именно здесь группа людей впервые организовалась в подобие религиозной общины и впервые назвала себя христианами. Понятно, что оставлять этот город на поругание туркам было никак нельзя.

А из армянской Эдессы турок, в общем-то, попёрли сами армяне, которым тамплиеры в нужный момент подбросили оружие и сотню-другую тяжелых конных головорезов, при одном виде которых многие турки испытывали острый приступ диареи. Турецко-армянское противостояние имеет, как видите, глубочайшие корни, и знаменитой резней 1915-1916 гг (вопрос поставлен даже о геноциде армян со стороны турок) оно скорее закончилось, чем началось. А в те времена на помощь своим братиям во Христе тамплиеры бросались без малейших колебаний в любой точке мира, до которой могла дотянуться орденская десница. При этом никто никакие “союзнические договора” не подписывал – тогда слово “честь” еще не было пустым звуком.

Между тем золото уже не было куда складывать; все давно забыли, что когда-то орден носил такие вполне официальные названия, как Орден бедных рыцарей Христа, Орден бедных рыцарей Иерусалимского храма, Бедные воины Храма Соломона и тому подобные.

Впрочем, слово “бедный” имеет несколько смыслов. Как и слово “богатый”.

Sic transit gloria mundi: 1291 – 1314

Стойкое к коррозии золото покрывает духовной ржавчиной тех, кто к нему слишком плотно прижимается. Беда же, как известно, сплачивает не только семьи, но и целые народы. В начале и середине XII века мусульманский мир оставил распри и начал объединяться под руководством таких выдающихся мыслителей и военачальников, как Саладин. В то же время по телу христианской Европы, как по засыхающему болоту, пошли трещины – сначала едва заметные, но все более расширяющиеся. Европейское рыцарство разделилось внутри себя на три фракции – тамплиеров, госпитальеров и тевтонцев (ниже слева направо). Если тамплиеры боролись с “причиной”, то соперничающий с ними орден госпитальеров (что можно понять даже по названию) занимался в основном “следствием” – заботился о больных и раненых паломниках на Святую Землю. Понятно и отношение первых ко вторым. Тевтонцы же, как и Адольф Гитлер спустя шесть с половиной столетий, искали “жизненное пространство” не на Ближнем, а на Европейском Востоке (не забыли еще о Ледовом побоище?).

Задыхающаяся от золотых испарений Европа начала покрываться ржавчиной… Виной всему было жлобство орденской магистратуры, которая львиную долю награбленного паковала в собственные кошели, сметая с роскошного стола рядовым членам ордена жалкие крохи. Недовольные ушли, образовав новые ордена и рыцарские кланы, но и там начались процессы, отдаленно напоминающие знаменитую сцену из экранизированной литературной классики.

Между тем историю никто не останавливал – ни Аллах, ни Иисус, ни даже бродяга Моисей. В 1187 году при Хаттине состоящие в основном из мамлюков мусульманские легионы поставили армию тамплиеров в положение, из которого было только два выхода, и в котором в свое время под Бриндизи оказалась армия Спартака: отступить и погибнуть, или принять сражение и погибнуть. Отступать тамплиеры не умели… В результате неслыханной по жестокости битвы мусульмане возвращают себе Иерусалим. Понимая, что в фехтовальном мастерстве они уступают христианам, исламисты изобрели первый в истории прототип “Катюши” – с расстояния в 40-60 метров специальные группы лучников в прямом смысле слова засыпали рыцарей тучами стрел (см. иллюстрацию ниже). Причем в слове “засЫпали” ударение смело можете ставить на втором слоге.

Когда кровь выпускалась, в прореженные ряды противника врезались свирепые мусульманские камикадзе с острыми кривыми саблями и быстро довершали разгром (одного из них – справа – вы видите на иллюстрации выше). Осваивающие всё новые виды вооружений европейцы с высокомерным пренебрежением относились к луку и считали его почти бесполезным анахронизмом, за что и поплатились. На открытых пространствах при высокой плотности живой силы лук долго еще (вплоть до XVI века) являлся грозным и предельно эффективным средством ведения боя. Если бы тамплиеры более внимательно изучали историю, они бы вспомнили, что 12 веков назад похожим образом парфяне раз за разом громили армии грозного Марка Красса, в конце концов захватив его самого и отрезав ему его упрямую римскую голову. После хаттинского погрома лук в Европе реабилитируется, и уже в сражении при Арваде тамплиеры выставляют 500 лучников и всего 120 рыцарей (чуть более подробно об осаде крепости Арвад будет сказано в конце).

У дна

Тамплиеры, однако, и не думали сворачивать производство. Через 42 года (в 1229 году) поддержанные боеспособными госпитальерами и храбрыми вольными рыцарями тамплиеры собираются во Второй Крестовый поход, в результате которого Святая Земля вновь переходит под контроль европейцев. Но недолго в Иерусалиме раздавались григорианские песнопения. Проходит всего полтора десятка лет, и в 1244 году египетские мамлюки при поддержке племенных конных отрядов ударом невероятной силы вышибают непрошеных гостей из Иерусалима – теперь уже навсегда.

Тем не менее, выбитым из города и выжившим рыцарям (от 90 до 150 человек – данные разнятся) в последний момент удается зацепиться за береговую полоску в пригороде Иерусалима, называемом Акрой (не путать со столицей Ганы А́ккрой). Там на миниатюрном вытянутом полуостровке располагался порт с крошечной, построенной тамплиерами же, крепостушкой по названию Пелерин (что в переводе с французского значит “Паломник”). Действовавшие быстро и решительно европейцы сминают слабый мусульманский заслон, врываются в крепость и организуют достаточно прочную лобовую оборону (с трёх сторон крепость омывает море). Со стен форта они даже видят очертания Храмовой горы, и вид ее согревает измученные души набожных окруженцев. Мусульмане, прикинув масштабы возможных потерь, брать “Паломника” на приступ не решились, но немедленно организовали блокаду и стали спокойно ждать, когда коварные “кафиры” с подлыми “муртадами” либо сдадутся на их милость, либо вымрут от жажды и голода. Все к тому и шло, но в один прекрасный вечер на морском горизонте показались четыре величественных фрегата – экспедиционные суда из Европы в штатном режиме доставляли на Святую Землю сменный караул, богатых паломников и необходимый тамплиерам реквизит (оружие, предметы быта и всё, что нельзя было раздобыть в Иерусалиме).

Очень скоро Пелерин представлял собой настолько неприступную крепость, что об эвакуации никто уже не вспоминал. Контингент крепости насчитывал до 250 сытых, хорошо вооруженных и экипированных бойцов, в том числе два отделения лучников (по 35 человек в каждом). Попытки мамлюков организовать морскую блокаду и топить суда из Европы закончились плачевно для самих же мусульман, которые были неплохими пешими и конными бойцами, но никогда не были хорошими боевыми моряками. Лодки с мусульманским десантом, пытавшимся подступиться к крепости с моря, тут же накрывали шквальным огнем постоянно дежурившие у бойниц лучники, не оставляя в живых ни одного десантника. Обстрел территории крепости горящими стрелами также ничего не давал – в крепости попросту нечему было гореть (даже нары в казематах были каменными). В результате нерасторопные египтяне еще целых 47 лет терпели под своим носом американ папскую военно-морскую базу, и только в 1291 году изгнали из Акры – и вообще с Ближнего Востока – последнего оккупанта.

Дно

Падение в 1291 году последнего оплота тамплиеров на Святой Земле в прямом и в переносном смысле стало сигналом смерти для ордена. На рубеже XIII-XIV вв их роль на Ближнем Востоке окончательно свелась к нулю, и политическая штаб-квартира тамплиеров переместилась в Париж (военная и военно-морская – на Кипр). Явочным порядком выяснилось, что орден может быть полезен европейской знати только при условии политического и военного контроля папской Европой Иерусалима. Светские и религиозные авторитеты все чаще высказывали сомнения в целесообразности дальнейшего существования ордена, по уставу своему нацеленному исключительно на внешнюю экспансию. А какое военное применение орден может иметь в центре Европы? Вялое предложение магистрата организовать новый крестовый поход к Святой Земле на сей раз не нашло отклика ни в высших светских, ни в широких религиозных кругах – проблем хватало в самой Европе. “Дважды в одну реку не удавалось еще войти никому, даже Иоанну Крестителю” – мрачно заметил один из приближенных к французскому двору аббатов.

Больше всего европейскую знать раздражали богатства тамплиеров и основанная на этом богатстве власть, но еще больше короля Франции Филиппа IV раздражала мысль о необходимости возвращать ордену огромные долги. В начале осени 1307 года он как ни в чём ни бывало предлагает тамплиерам предоставить попавшей в тяжелое финансовое положение короне очередные крупные займы. Для магистра ордена Жака де Молэ (его вы видите выше) предписания могущественного Филиппа IV были чем-то вроде “филькиной грамоты”, поскольку он подчинялся лично папе Клименту V и более никому. В просьбе он королю отказывает, причем делает это в достаточно непочтительной форме (и понять его можно). Филипп IV был человеком злопамятным, последовательным, жестоким и быстрым на расправу.

Пятница, 13-е…

В пятницу, 13 октября 1307 года, король Филипп IV приказывает гвардейским офицерам арестовать французских рыцарей-тамплиеров, и в первую очередь этого жадного “скупого рыцаря” – Жака де Молэ.

В 1307 году выходцу из мелкопоместной дворянской семьи Жаку де Моле было уже около 60 лет. У Филиппа IV было свои причины бояться и ненавидеть магистра вместе с его чёртовым орденом. Король Франции, задолжавший, как уже было сказано, тамплиерам огромные суммы, был активным сторонником слияния тамплиерского ордена с госпитальерским. Не из спортивного, конечно, интереса. Он рассчитывал стать во главе этого гибрида, что автоматически превратило бы его в полновластного «военного короля». В таком случае долги попросту аннулировались бы, и на свободу король (его вы видите чуть ниже) выходил бы не только с чистой совестью, но и в качестве единственного «ректора» могучего милитарного института.

Этому, естественно, препятствовал папа Климент V, который полновластно распоряжался орденом, и делить с кем-либо свою “крышу” у него не было ни малейшего желания. В результате сложной многоходовой интриги Филиппу IV удалось, однако, серьезно скомпрометировать папу, обвинив того в ереси, после чего интриган сделал примиряющий жест, предложив Клименту V перенести папскую резиденцию из италийской Папской области (Ватикан появится позже) в благоухающий французский Авиньон. А именно в родовой замок Пуатье, причём на полное содержание французской короны.

Папа был человеком сообразительным, и упрямиться не стал. Теперь король мог оказывать давление как на самого папу и его окружение, так и – опосредованно – на зажравшихся тамплиеров. Однако обладавший звериным чутьём Жак де Моле неожиданно занял позицию «чума на оба ваших дома». Мало того, что он не подчинялся королю Франции и почти открыто его презирал, но и к указаниям папы (его вы видите ниже) после переезда того в Авиньон начал относиться, мягко говоря, избирательно (в частности, пропустил мимо ушей настоятельный совет босса начать жесткое раскулачивание оккупировавших Париж генуэзских евреев-ростовщиков).

Быстро сообразив, в чем суть королевской многоходовки, он заявил, что тамплиеры никогда и ни под каким видом не станут объединяться с «этими сестрами милосердия» из ордена госпитальеров. Его услышали, и король понял, что монеты «разбойникам» отдавать всё же придется (но как? – казна-то пуста!), и быстренько сформировал шпионскую сеть по сбору всяких нехороших слухов, баек и сплетен о тамплиерах. Сегодня за хорошие деньги в «свидетеля» нетрудно превратить практически любого человека, но началось это не сегодня. В конце концов было “выявлено” и допрошено множество людей, которые обвиняли тамплиеров в совершении ими тех или иных смертных грехов. А потом наступило то самое 13 октября 1307 года, и хорошо подмазанное Филиппом машинное отделение тогдашнего парижского гестапо под руководством неугомонного Ногаре заработало на полную мощность.

Преступление и наказание

В целом против тамплиеров было выдвинуто пять серьезных обвинений, и в случае превращения их в обвинительный акт Филипп IV мог спокойно приступать к конфискации орденских активов с последующим перемещением их в королевскую казну. Шутка ли – обнищавший королевский двор докатился до печатания фальшивых “золотых” ливров! Тамплиеров обвиняли в отрицании Христа, в идолопоклонство (рыцари-де поклоняясь мумифицированному сатанинскому существу с кошачьей головой), в коррупции, в гомосексуализме и в попытке захвата власти.

В XIV веке с его неграмотным и суеверным народом самым ужасным видом подрывной деятельности являлись преступления религиозного характера (сегодня всё наоборот: педерастов расхваливают на каждом углу, а одним из самым страшных преступлений считается оскорбление вступивших в брак гомосеков). И там, где речь шла о самом для толпы святом, для обвинения и вынесения наказания вполне хватало слухов (вспомните инквизицию). Особенно, если шушукались на каждом углу; массовым распространением сплетен в нашем случае занималось специальное информационное подразделение королевской охранки.

В конце концов старый магистр и приор Нормандии Жоффруа де Шарни не выдерживают и дают письменные признания в якобы совершенных ими многочисленных преступлениях против религии и Церкви. Они «признаются» практически во всем, что им инкриминируют, даже в тех грехах и в той ереси, которые по умолчания являются недоказуемыми.Ну, как можно доказать, что человек силой воли вызывал из ада демонов и советовался с ними по разным важным вопросам? Но было, кажется, получено даже такое “признание” – заплечных дел мастера свой хлеб даром не ели, и фантазию в изобретении новых пыточных станков проявляли порой просто дьявольскую.

Дознание с последующим заточением длились в общей сложности семь лет – все эти годы «политбюро» ордена содержалось в подвалах парижской тюрьмы. Может возникнуть вопрос – как же презиравшие смерть тамплиеры дошли до самооговора и безропотного подписания всего, что им подсовывали?

Церковные идеологи того времени утверждали, что если подозреваемый не виновен, он легко перенесет любую боль и самые страшные пытки, поскольку на стороне правого, дескать, сам Бог, который не позволит, не допустит и так далее. Поэтому пыточное следствие не только дозволялось, но и рекомендовалось.

Пытали лихо – инквизиторам более поздних эпох было у кого учиться: от дыбы и вливания в глотку кипящего масла до утопления и шипованного головного обруча. До смерти старались не «допрашивать», хотя получалось не всегда. Чтобы положить конец мучениям, многие шли на «сотрудничество» со следствием и давали «признательные показания».

Упоминавшийся выше парижский аббат Бернар Клервоский писал в уже упоминавшемся трактате «De Laude Novae Militae» («Во славу нового рыцарства»): «Тамплиер – бесстрашный рыцарь, защищенный к тому же со всех сторон: душа его защищена доспехами веры, тело – стальными доспехами. Таким образом, он защищен вдвойне и не должен бояться ни демонов, ни людей».

Сочинять пафосную чушь, сидя в уютном кресле, легко и приятно, но что бы, интересно, запел аббат, если бы ему каждую ночь загоняли иголки под ногти, а через день протыкали раскаленной спицей язык? Жак де Моле демонов бояться давно перестал, а вот с людьми, занимавшимися его дряхлым телом, у него не сложилось. Аббатова “двойная защита” не помогла, и в какой-то момент старик не выдерживает пыток и соглашается со всеми выдвинутыми против него и ордена обвинениями. Да, тамплиеры отрицали Христа; да, занимались содомией; да, поклонялись кошачьей голове; да, присваивали, терроризировали, мошенничали, шантажировали. Что еще? Плевали ли рыцари на распятие по наущению магистра? О, да, – плевали! Часто, смачно и густо, и сам я, Жак де Молэ, был первым плевальщиком ордена. Показания записали, магистра заковали, посадили и о нём забыли… Думали, что до скорой его кончины.

Через пять лет, 22 марта 1312 года, по указу папы орден тамплиеров был запрещен и распущен. Об этом магистр узнаёт только через полтора года, и тут же подает из подземелья голос – я всё врал, меня принудили под пытками, орден по прежнему свят, и если во Франции вывелись прокураторы, требую хотя бы прокурора! Пришлось вытаскивать старика из подвала и передопрашивать его в присутствии двух кардиналов. Под присягой.

Де Молэ твёрдо заявил, что семь лет назад сделал ложное признание. Зачем? Даже не столько, чтобы спасти собственную жизнь, сколько положить конец невыносимым мучениям. Это уже тянуло на канонический еретизм. Что же, новое дознание и всё по второму кругу? Заглянули в папские каноны, и весьма кстати, – в них отыскалось симпатичное положеньице, согласно которому «испорченных еретиков» следует сжигать без всякого разбирательства и без необходимости формального решения этого вопроса папской комиссией. Папа, впрочем, не возражал – жгите себе на здоровье, только побыстрее, а то у нас тут анклав намечается.

Проклятие Жака де Молэ

18 марта 1314 года почти 70-летнего Молэ и приора Нормандии Жоффруа де Шарни, одетых в шутовские колпаки, доставили на маленький мрачный островок у самого берега Сены, где они при стечении парижской публики и в присутствии короля и его свиты были привязаны к крестам и сожжены заживо. За казнью Филипп IV вместе со своими сыновьями и свитой наблюдали с сооруженного на берегу высокого галерейного подиума.

Из охватившего Жака де Молэ пламени раздалось его последнее послание миру – душераздирающее проклятие королю Филиппу и всей его мерзкой семейке, рыцарю и хранителю королевской печати Гийому де Ногарэ, и папе Клименту V. Магистр призывал Христа привлечь его палачей к суду Божьему. Французский писатель Морис Дрюон так описал сцену казни.

«Коварный язык пламени подкрался к нему, опалил бороду, в мгновение ока уничтожил бумажную митру, поджег седые волосы.
Толпа безмолвствовала в оцепенении. Людям казалось, что на их глазах жгут безумного пророка.
Лицо Великого магистра, пожираемого пламенем, было повернуто к королевской галерее. И громовой голос, сея страх, вещал:
– Папа Климент… рыцарь Гийом де Ногарэ, король Филипп… не пройдет и года, как я призову вас на суд божий и воздастся вам справедливая кара! Проклятие! Проклятие на ваш род до тринадцатого колена!..
Пламя закрыло ему рот и заглушило последний крик Великого магистра. И в течение минуты, которая показалась зрителям нескончаемо долгой, он боролся со смертью.
Наконец тело его, перегнувшись пополам, бессильно повисло на веревках. Веревки лопнули. Великий магистр рухнул в бушующий огонь…»

Институт тамплиеров умер так же, как и рождался – в крови, в проклятиях и в призывах к мщению. Изменник Климент V умер всего через тридцать три дня после казни Молэ, семь месяцев спустя скончался Филипп IV, чуть дольше протянул Ногарэ. Проклятие Великого магистра сбылось, но это было только начало. В течение последующего десятилетия каждый из трех сыновей Филиппа IV, оказавшихся почему-то бесплодными и бездетными, умирал, едва взойдя на престол.

Династия Капетингов зашаталась, как гнилой зуб. Очень скоро междоусобные конвульсии привели Францию к бесславной Столетней войне с Англией, на стороне которой выступили норманны, не простившие французской короне казнь великого приора Нормандии де Шарни. Кстати, именно норманны заманили в ловушку и пленили Жанну д’Арк, чтобы потом выдать ее на английский костёр, но это уже другая история.

Эхо

Со временем католическая церковь признала, что обвинения по адресу ордена были сфальсифицированы. Дело тамплиеров живет и сегодня, хотя и достаточно тусклой, мерцающей жизнью. Десятки псевдорелигиозных организаций довольно вяло претендуют в наши дни на наследие тамплиеров. Многие из них даже имеют представительства по всему миру и декларируют ценности и традиции средневекового ордена, хотя всё это больше смахивает на игру в масонство. На самом деле всё, что действительно осталось от тамплиеров – не считая пары-другой мечей, легенд и самозванцев – строения и замки, которые тамплиеры когда-то называли “своим домом” (почти все они были бессемейными). От Англии, Франции и Португалии до Испании, Италии и Святой Земли. Давайте взглянем хотя бы мельком на эти величественные памятники, тем более, что о некоторых из них мы упоминали выше.

Помните последний оплот тамплиеров на Святой Земле – крошечную крепость Пелерин, в которой рыцари продержались почти полвека до окончательного их изгнания в 1291 с Ближнего Востока? С неё и начнем, точнее, с того, что от неё осталось.

Крепость Пелерин/Pèlerin (Израиль).

Крепость была построена тамплиерами в 1218 году. Объект для масштабирования в кадре отсутствует, но на дороге в правой части снимка можно поставить два легковых автомобиля. Высота крепостных стен равнялась сохранившемуся в правом верхнем углу снимка фрагменту стены. Именно на этом каменистом клочке тамплиеры целых 47 лет удерживали свои последние позиции на Святой Земле. Сколько же эти камни видели! Там, вдали, на линии морского горизонта, как призрак, появились когда-то четыре спасительных для осажденных тамплиеров фрегата. Пелерин не была снесена мамлюками после того, как была ими захвачена (как они часто поступали) – крепость простояла до 1837 года, пока не была разрушена мощным землетрясением. Сейчас Пелерин является тенью собственного славного прошлого, и посещение её властями Израиля запрещено.

Крепость Арвад/Arwad (Сирия)

Еще один из последних оплотов тамплиеров на Ближнем Востоке, тоже сохранившийся. В ожидании последнего штурма тамплиеры сосредоточили в крепости 120 рыцарей, 500 лучников и 400 сирийских христиан-добровольцев. Здесь у мамлюков номер с блокадой прошел. Они предложили гибнущим от жажды и голода защитникам крепости сдаться под гарантии, что осадники будут отпущены с миром, и смогут тут же отправиться в свою любимую Европу. Однако после выхода из крепости все лучники и сирийцы (которых оставалось менее 600) были мусульманами тут же изрублены в фарш, рыцари же были посажены в один из подвалов Каира. На протяжении 9 лет они отказывались принимать ислам и были верны присяге, за что в конце концов и были в буквальном смысле уморены голодом. Печальная и величественная история.

Замок Ля Рошель/La Rochelle (Франция)

Порт Ла-Рошель на западе Франции был для тамплиеров штаб-квартирой их главной военно-морской базы на континенте. Когда папа Климент V издал приказ о роспуске тамплиеров и аресте орденской элиты, ходили слухи, что флот использовался для тайной переброски уцелевших тамплиеров и их сокровищ на Кипр. Сегодня на улице Templiers в “старом городе” можно видеть вход в штаб-квартиру, на стене которой так и остался висеть тронутый временем оригинальный тамплиерский крест.

Замок Алмурол/Castle Of Almourol (Португалия)

Взгляните чуть выше. Кто-то знает, как можно было штурмовать подобную крепость в XII веке с его допотопной артиллерией и очень еще слаборазвитой авиацией? Проникнуть даже в пустующую крепость – целая проблема, а если сверху вас еще и засыпают стрелами и на ваши головы обрушиваются базальтовые булыжники? Замок был построен тамплиерами на острове посреди пиренейской реки Тежу в центральной Португалии, и являлся звеном оборонительной линии, которая была сооружена в эпоху вторжения на Пиренеи мавров (североафриканских мамлюков). К XIX веку замок пришел в упадок и едва не превратился в руины, однако были предприняты серьезные меры по его восстановлению. Сегодня туристы могут прогуляться по достаточно широким (около двух метров) крепостным стенам, которые тамплиеры патрулировали более семисот лет назад.

Монастырь Христа/Convent Of Christ (Португалия)

Из той же серии. Расположенный сегодня в древнем португальском городе Томар великолепный женский монастырь когда-то был крепостью, служившей важным оплотом тамплиеров в их борьбе с теми же маврами. В 1190 году армия халифа Абу Юсуфа аль-Мансура окружила крепость, однако штурм был отбит, а осада ничего маврам не дала, поскольку вскоре они из этих мест были выбиты местными ополченцами.

Замок Сан-Сервандо/Castle Of San Servando (Испания)

Монастырско-замковый комплекс в испанском Толедо был передан тамплиерам в XII веке для защиты стратегически важного моста Пуэнте-де-Алькантара через реку Тежу (на которой был также расположен замок Алмурол – см. выше). Сан-Сервандо считался главной целью мавров в случае их повторной попытки вторжения в центральную Испанию. Туристы могут услышать здесь историю о странствующем рыцаре Нуньо Альвеаре, который, по легенде, умер, когда видение открыло ему лица убитых им людей. Говорят, призрак Альвеара преследует замок по сей день.

Храм Крессинг/Cressing Temple (Англия)

Когда-то здесь находился один из крупнейших в Англии тамплиерских колхозов. Храм был резиденцией тамплиеров в графстве Эссекс, и все полученные хозяйственной деятельностью средства шли на содержание тамплиеров на Ближнем Востоке. Усадьба и большинство построек, которые занимали тамплиеры, давно исчезли, но храм выжил, и сегодня является старейшим в мире сараем с оригинальным деревянным каркасом.

Храм и Храмовая Церковь/Temple аnd Temple Church (Лондон)

Нынешнее уютное гнездышко многих престижных лондонских адвокатов когда-то являлось лондонской штаб-квартирой ордена, которую тамплиеры построили своими руками. Именно отсюда тамплиеры управляли своими делами в Англии, причем этот комплекс использовался для хранения денег, которые местная знать скрывала от загребущих английских королей. Когда орден тамплиеров был распущен, комплекс был передан рыцарям-госпитальерам. Эти деляги сразу же сдали в аренду юристам два здания, которыми те распоряжаются и сегодня. А вот в круглую орденскую церквушку (слева) власти никого не пускают до сих пор.

Храм Мидлотиан/Temple Midlothian (Шотландия)

На берегу реки Эск к югу от Эдинбурга находится деревня, в которой располагалась штаб-квартира тамплиеров в Шотландии, от которой сегодня остался один остов. Ходят слухи, что, когда в 1312 году орден был распущен, сокровища тамплиеров были вывезены именно сюда. Местная поговорка гласит: «Сдвинь с места дуб с вязом, и ты найдешь похороненные миллионы». Так это или нет неизвестно, тем не менее, присматривающие за развалинами музейные работники следят, чтобы никто не вторгался на территорию исторического памятника с лопатой и не начинал раскопки.

Замок Кастелло Делла Маджоне/Castello Della Magione (Италия)

И, наконец, Италия. Это Тоскана. На первый взгляд, замок представляет собой не что иное, как небольшой фермерский комплекс, но при ближайшем рассмотрении выясняется, что в нем размещается бывшая церковь тамплиеров и здание общежития. Комплекс использовался тамплиерами, когда они отправлялись в Рим наводить свои правильные порядки. То, что это именно замок, хорошо заметно с воздуха. После падения тамплиеров замок сменил множество владельцев, и в настоящее время здесь расположена контора Ордена Бедных Рыцарей Христа. За окном XXI век, а бедные рыцари всё никак не угомонятся…

Интересная особенность: тамплиеры всегда доводили до конца строительство архитектурных сооружений, которое начинали.Между тем известны давние проекты, не завершенные по сей день. Более того, существует ряд древних “соборов, строительство которых не завершится никогда” – один из наших материалов так и называется. Прочтите – не пожалеете.

Выводы? На этот раз делайте их самостоятельно – сами решайте, насколько хорошими или плохими мужиками были тамплиеры. Мне же кажется, что нынешняя ностальгия по орденству вызвана не так любопытством и чувством исторической сопричастности, как огромным и всё усиливающимся дефицитом в обществе тех принципов, которые в век тамплиеров были нормой – я говорю о чести, верности и долге, в каких бы формах они ни проявлялись.