IMG_20190906_113004

Фантазии на тему ужасов, страшных историй, рассказанных в бликах костра – огня на лицах – и тайные мечты о встрече с призраками – все это естественно человеку. С ЕЩЁ мы уже видели заброшенные места и даже покинутые города, а теперь пришла очередь посетить остров мертвых. Но речь идет не об островах-кладбищах, которых в Италии тоже достаточно, а о месте, которое порой называют «мертвое счастье», «чумной остров в венецианской лагуне». Повелья.

Повелья – обитель раненых душ, черной смерти и безумия

В 20-ти минутах форсированного плавания от Венеции находится архипелаг – цепочка песчаных островов под названием Лидо. Они отделяют Венецианскую лагуну от Адриатики. Любопытно, что история архипелага тоже связана с одним мрачно-спокойным событием. Для этого нам надо вернуться на несколько столетий назад. В Средние века Лидо называли островом Святого Николая. В 1053 году здесь находилось аббатство бенедиктинцев – одного из древнейших католических орденов, – которое построили специально как пристанище для останков святого Николая, считающегося покровителем моряков. В 1389 году на острове стали хоронить евреев…

Заброшенная часовня
thegypsythread.org

Для этих нужд Венецианской Республике выделили часть земли архипелага, где было организовано кладбище. Пожалуй, почти каждый остров в Венеции связан со смертью. Говорят, что можно найти лучшее место для любого события в жизни. К примеру, есть город – лучший, чтобы жить вечно, остров – лучший, чтобы побыть в компании известных (правда, мертвых) личностей, есть лучшие места для жизни под землей или для того, чтобы потеряться в деревьях, лучшие города, чтобы смотреть на мир с высоты крыш, чтобы любоваться звездами или, наконец, умереть. Венеция представляется лучшим местом, чтобы влюбиться. Однако, приставив к глазам окуляры, оказывается, что Венеция – это созвездие «мертвого счастья», островов-призраков, островов мертвых.

Строительные "леса" вокруг зданий на острове
s.telegraph.co.uk

Но вернемся к Лидо. Это пример какой-то удивительной обжитости: пляжи, множество гостиниц (например, чего стоят только Grand Hotel des Bains, который стал бессмертным благодаря новелле Томаса Манна* «Смерть в Венеции», или Grand Hotel Excelsior)… Лидо – место проведения ежегодного осеннего Венецианского кинофестиваля. Наконец, когда-то Лидо был пристанищем дожа – главы государства республик Италии, – обитавшего в Маламокко – историческом поселении, где по состоянию на 2011 год проживало чуть больше 17 тысяч человек.

* Томас Манн (1875–1955) – немецкий литератор, из-под пера которого вышло множество эпических романов, лауреат Нобелевской премии по литературе (за 1929 год). Манн считается мастером интеллектуальной прозы. В его произведениях часто встречаются неспешные философские размышления, мотив приближения смерти, близости инфернального (адского, потустороннего), крушения старого порядка, а также элемент гомосексуального эротизма. Наиболее известные труды Манна: «Волшебная гора», «Доктор Фаустус», «Смерть в Венеции», «Буденброки» и другие. Кстати, «Смерть в Венеции» в 1971 году была экранизирована итальянским режиссером театра и кино Лукино Висконти (1906–1976). Среди других работ мэтра: «Одержимость», «Семейный портрет в интерьере», «Посторонний», «Людвиг» и т. д.

Заброшенное здание Повельи
medias.photodeck.com

Венеция – это продуманный форпост против разрушительной власти морской стихии. Святой Николай оберегает от смерти в море, поэтому Венецианская лагуна – романтичное и хорошо защищенное место. Впрочем, высокая вода – acqua alta – все равно подтапливает значительную часть Венеции осенью и зимой. Смерть настигала моряков (и не только) на суше. Но где именно можно умереть в этой части нашего округленного мира?

Образ №1. Атмосфера новеллы Манна, или о том, где можно умереть в Венеции

***totus animi continuus***
(«беспрерывное движение души»)

Давно уже, во всяком случае с тех пор как средства стали позволять ему ездить по всему миру когда вздумается, он смотрел на путешествия как на некую гигиеническую меру, и знал, что ее надо осуществлять время от времени, даже вопреки желаниям и склонностям. Слишком занятый задачами, которые ставили перед ним европейская душа и его собственное я, не в меру обремененный обязанностями творчества, бежавший рассеяния и потому неспособный любить шумный и пестрый мир, он безоговорочно довольствовался созерцанием того, что лежит на поверхности нашей земли и для чего ему нет надобности выходить за пределы своего привычного круга, и никогда не чувствовал искушения уехать из Европы. С той поры, как жизнь его начала клониться к закату и ему уже нельзя было словно от пустой причуды отмахнуться от присущего художнику страха не успеть, от тревоги, что часы остановятся, прежде чем он совершит ему назначенное…

Томас Манн. Смерть в Венеции

Ашенбах: кадр из фильма "Смерть в Венеции"
s3.amazonaws.com

В 1912 году Томас Манн публикует новеллу «Смерть в Венеции». Манн – один из тех мастеров, художников (в широком смысле слова), которые ощущали слегка гнетущую, разлагающуюся атмосферу этого места. Каждый город имеет две стороны – причесанную, красивую, ароматную, наполненную яркой одеждой и уютными фасадами домов, а также скрытую, канализационную, дурно пахнущую сторону нищенской жизни, болезней, смерти… и легкого флера сумасшествия.

Герой новеллы Манна Густав фон Ашенбах – писатель – прибывает в Венецию в поисках вдохновения. Ашенбах стал знаменит еще при жизни – редкость для людей науки и искусства. Но теперь у него период переосмысления ценностей, старых принципов и образа существования. Конечная точка путешествия Ашенбаха – уже знакомый нам остров Лидо. Но Ашенбах пребывает в крайне странном расположении духа. Во всем встреченном по дороге ему видятся роковые предзнаменования.

Гуляющие люди у моря: кадр из фильма Висконти
assets.mubi.com

Наконец, Ашенбах располагается в отеле. Здесь он встречает юношу по имени Тадзио, красота которого очаровывает писателя. Тадзио принадлежит к польским аристократам. Ашенбах понимает, что влюбился в прекрасного юношу. Чувство влюбленности тяготит литератора, однако он – после недолгой борьбы – не старается и не желает победить эту роковую влюбленность. Ашенбах пытается – словно в последнем рывке – преобразить себя, изменить свою жизнь. Он отправляется к цирюльнику, но новая прическа и наложенная косметика не смогли вернуть Ашенбаху молодости: он по-прежнему ощущает усталость и болезненность.

Приходит время отъезда поляков. Тадзио собирается уезжать вместе с семьей. Ашенбах видит юношу в последний раз: писатель наблюдает, как Тадзио купается на пляже. Входя в море, юноша оборачивается и смотрит на Ашенбаха. Тот силится подняться с кресла, в котором сидел, однако попытка тщетна. Проходит несколько минут – Ашенбах умирает.

Ашенбах, прогуливающийся венецианской галереей (Висконти, 1971)
midnightcourt.org

В это время Лидо охватила эпидемия холеры из-за недавнего сирокко – сильного жаркого средиземноморского ветра.

Чувства того, кто предается созерцанию одиноко и молчаливо, расплывчатее и в то же время глубже, чем если б он находился на людях, его мысли весомее, прихотливее, и на них неизменно лежит налет печали <…> Одиночество порождает оригинальное, смелое, пугающе прекрасное – поэзию. Но оно порождает и несуразицу, непозволительный абсурд. Так, дорожные перипетии, гнусный старый франт с его лопотаньем о красотке и отверженный гондольер, не получивший своих заработанных грошей, и сейчас еще тревожили душу путешественника <…> Меж тем он глазами приветствовал море и радовался, что так близка теперь, так достижима Венеция <…> Два часа он провел в своей комнате, а под вечер поехал… по лагуне, пахнувшей гнилью, в Венецию. На площади св. Марка он выпил чаю и, верный здешнему своему обыкновению, отправился бродить по улицам. Но на сей раз прогулка принесла с собою полную перемену настроения и планов на ближайшее будущее. Удушливая, нестерпимая жара стояла на улицах, воздух был так плотен, что запахи, проникавшие из домов, лавок, харчевен, масляный чад, облака духов и так далее клубились в нем, не рассеиваясь <…> Чем дальше он шел, тем назойливее овладевало им то мерзкое состояние, которое может вызвать лишь морской воздух и сирокко, – возбуждение и в то же время упадок сил <…> его одолели нищие, он задыхался от тошнотворных испарений каналов… На тихой маленькой площади, в одном из тех забытых и зачарованных уголков, которых еще много в недрах Венеции, он присел на край фонтана, отер пот со лба и понял: надо уезжать <…> Тяжкой, минутами просто непереносимой, казалась ему мысль, что он никогда больше не увидит Венеции, что это прощание навеки.

Томас Манн. Смерть в Венеции

Ашенбах и Тадзио (Висконти, 1971)
i1.fdbimg.pl

Но наше путешествие продолжается, и мы покидаем архипелаг Лидо. Нужно отплыть от этого с виду жизнерадостного места на 600 метров, чтобы оказаться у берегов другого острова – Повелья. А если считать от внутренней стороны самого Лидо, то Повелья находится всего в двухстах метрах. Расположенный в акватории Венецианской лагуны, этот островок заработал скверную репутацию. Сама лагуна насчитывает больше сотни островов, но вряд ли какой-то из них пугает и одновременно притягивает сильнее, чем Повелья…

Венецианский гондольер
wikimedia.org

Впервые мы узнаем о Повелье из хроник 421 года. Это место не всегда было призрачным. В V веке Повелья живет полнокровной жизнью, ведь сюда – после набега варваров – перебираются жители Падуи и Эсте. Постепенно люди обживают островок… Место опустело в 1379–1381 годах, когда во время Войны Кьоджи, которая пришлась на этот период, венецианцы переселили жителей острова на соседний – Джудекку, чтобы защитить от нападавших на Повелью генуэзцев. Остров потерял хозяина. В 1527 году венецианский дож предложил отдать Повелью в распоряжение монахов-камальдулов, однако они отклонили это предложение. На этом история Повельи, конечно, не закончилась. Но чтобы понять, где же начинаются корни таинственности острова, нам нужно перенестись во времена Древнего Рима…

Повелья: вид с высоты птичьего полета
static.dezeen.com

Образ №2. Чумная Италия

Чума – иначе «Черная смерть» – издавна была природным средством борьбы природы с цивилизацией. Однако в древние времена чума оказалась не просто болезнью, но силой, способной уничтожить целую империю… Чума упоминается также в Библии (Первая книга Царств), где филистимлян поражает болезнь, до боли напоминающая бубонную чуму. Бубоны – то есть увеличенные лимфатические узлы – описывают и авторы Древнего мира. Например, существуют свидетельства о случаях бубонной чумы в Ливии, Египте и Сирии. В историческое время (имеется в виду период, оставивший после себя достоверные письменные источники информации) наиболее известная пандемия (глобальная эпидемия) этой болезни называется «Юстиниановой чумой» (551–580 годы), начавшаяся в Египте и впоследствии охватившая страны цивилизованного мира того периода. Жертвами чумы в эти годы стало больше ста миллионов человек на Востоке (районы Палестины и Сирии) и 25-ти миллионов – на Западе (территория Европы и Александрии). Говорят, что названная по имени правившего тогда римского императора Юстиниана (482–565) болезнь была причиной окончательного упадка Рима.

Человеческий скелет
thenypost.com

Во времена «Юстиниановой чумы», которая, кстати, постигла Восточно-Римскую империю в эпоху ее расцвета, согласно свидетельствам, ежедневно умирало около пяти тысяч человек, а порой – даже 10 тысяч жителей. Эпидемия продлилась почти 30 лет, проникнув в нынешние Турцию и Грецию (541–542 годы), Италию (543 год), а также Францию и Германию (545–546 годы). Итог – болезнь унесла две трети жителей империи. Легенды говорят, что уже в это время остров Повелья стали использовать в качестве места массового захоронения жертв пандемии. Согласно мифам, количество захороненных здесь людей – в общих могилах – превышает 2 миллиона человек (между тем, по другим данным – 160 тысяч). Остров заслужил мрачную репутацию, потому что здесь слышатся страшные голоса и крики, ведь порой – по легендам – людей хоронили заживо, страшась чумы и не дожидаясь, пока больные умрут своей смертью… Трупы и еще трепыхающихся умирающих сжигали в ямах. Всего в Венеции было 22 эпидемии чумы – разных по длительности. Говорят, что на 50% почва Повельи – это пепел сожженных тел, а рыбаки опасаются удить здесь рыбу, чтобы ненароком не выловить кость… С другой стороны, на многих фотографиях, сделанных проворными туристами, видно, что у самого берега, у бетонных стен местной больницы расставлены рыбацкие сети.

Гравюра "Чумной доктор"
images.mentalfloss.com

Любопытно, что древний возбудитель чумы больше не действует на организм современного человека. Это было доказано проведенными в 2014 году исследованиями (совместно Канадой и США). Результаты этого исследования опубликованы в американском журнале The Lancet Infectious Disease.

Вторая пандемия чумы, охватившей Европу, случилась уже в Средние века. Это была, пожалуй, самая известная историческая эпидемия чумы, названная «Черной смертью». Даже сейчас во время Венецианского карнавала можно увидеть людей, лица которых скрываются маской под названием «Чумной доктор». Действительно, эта маска в лаконичной форме отображает внешний вид докторов эпохи «Черной смерти». Ученые пришли к выводу, что «Черная смерть» была вызвана стремительным изменением климата – похолоданием. Холод и трудности в добыче пропитания погнали грызунов и мелких насекомых ближе к поселениям людей. Пустыня Гоби – естественный очаг чумы. В 1320 году случаи болезни впервые начали фиксироваться в районе пустыни Гоби, Китая и Индии. В 1341 году Великий Шелковый путь привел чуму в низовья Дона и Волги. Болезнь охватила Золотую Орду, Кавказ и Крым…

Маска чумного доктора
prontopia.com

Из Крыма ходили торговые корабли в Италию, в Геную. О том, как развивались события, сообщил в своих воспоминаниях некий нотариус из Генуи по имени Габриель де Мюсси*. В это время проходила осада генуэзской крепости в Каффе. Ее пытались захватить воины золотоордынского хана Джанибека (? – 1357), с которым генуэзцы столкнулись в 1340-е годы. Однако осаду пришлось прервать, потому что войско захватчиков поразила чума. Перед отступлением Джанибек приказал забросить в крепость трупы зараженных воинов. К этой цели хан приспособил катапульты. Так итальянцы подхватили чуму, которую потом завезли в Италию…

Татары, измученные чумой, заразной болезнью, ошеломленные и потрясенные смертью товарищей, гибнущих без всякой надежды на выздоровление, приказывали заряжать трупы в метательные машины и забрасывать им город Кафу, чтобы эти непереносимые снаряды положили конец защитникам города. Город забросали горами мертвецов, и христианам некуда было убежать, и некуда было спрятаться от такого несчастья… Они предавались мертвым волнам. Вскоре весь воздух был заражен, отравленная и испорченная вода стала загнивать. Усилилось нестерпимое зловоние…

Габриель де Мюсси

Костюм чумного доктора для карнавала
newshub.co.nz

Один из первых исторических случаев использования биологического оружия (по одной из версий, которую, впрочем, подтверждают микробиологи). На этот раз – сущая, но какая тонкая импровизация. Кстати, в это же время было сделано еще одно открытие: болезнь можно использовать не только как оружие, но также можно уменьшить количество жертв с помощью карантинной системы. Первая из таких систем была организована на острове Лазаретто (название что-то напоминает, не так ли?) в Венеции. Также ввели одно полезное правило: корабли, прибывающие в порт Лазаретто, должны оставаться на якорях 40 дней, не подходя к берегу. После этого – при отсутствии признаков болезни, конечно, – корабли допускались к разгрузке. Стоит сказать, что сорока дней было вполне достаточно, чтобы выявить чуму, ведь инкубационный период этой болезни составляет от двух до 12 дней.

Карта, показывающая районы распространения чумы
media.springernature.com

Так как дорогой нас постигла тяжелая болезнь, то из тысячи людей, поехавших с нами, едва ли уцелело и десять человек, а потому родные, друзья и соседи поспешили к нам с приветствиями. Горе нам! Мы принесли с собой убийственные стрелы, при каждом слове распространяли мы своим дыханием смертельный яд! Важнейшие пункты на пути, пройденном судами с заразой из Каффы в Геную, также были поражены. Итальянцы привезли смертоносную болезнь в Перу – принадлежавшую им окраину византийской столицы. Затем ее жертвой пал весь Константинополь. Другим крупным очагом заболевания стал вскоре и сицилийский порт Мессина…

Габриель де Мюсси

* О Габриеле де Мюсси (? – 1356) известно не так уж много. По одной версии, он был нотариусом из Генуи, по другой же – юристом из другого города Италии, Пьяченцы. В любом случаем, оба эти места были близки к воде – условию распространения болезни. Генуя – портовый город, а Пьяченца расположена на южном берегу одной из крупнейших рек Италии – По. Де Мюсси жил в Крыму в 1344–1346 годах. В 1346 году он пребывал в генуэзской фактории (то есть торговом поселении) в Каффе. Де Мюсси является автором труда Istoria de morbo sive mortalite que fait de 1348. Генуэзцы после отступления Джанибека пытались спастись на кораблях, но тщетно. Между тем, они привезли чуму в порты Генуи, Венеции и других прибрежных городов Средиземноморья… Кстати, рукопись работы де Мюсси опубликовали в 1842 году, а ее оригинал ныне находится во Вроцлавском университете.

Человеческие останки, найденные во время раскопок
news.nationalgeographic.com

Маргиналия №1. Последняя эпидемия чумы

Раз уж мы повели речь о чуме, то приходит в голову вопрос: а как давно была последняя чумная пандемия? Теперь на слуху онкологические заболевания, эбола или вирус иммунодефицита, но куда же подевалась чума?

Причал на острове Повелья
img.tourister.ru

Итак, последняя пандемия чумы потрясла мир в 1910 году. Это произошло в Маньчжурии. Однако до этого, в 1894 году, было зафиксировано несколько случаев заболевания чумой в Забайкалье. Вскоре в этих областях построили железную дорогу, после чего количество случаев заражения чумой увеличилось. В 1910 году сначала вымерли суслики (классика чумы – переносчиками являются грызуны), а после начали умирать и люди. Первые жертвы – китайские жители, работавшие на станции Маньчжурия. Чума распространялась вдоль железных дорог – этих новых «водоносных» артерий ХХ-го века. Болезнь унесла от шестидесяти до ста тысяч людей (по разным оценкам).

Заброшенное здание на острове Повелья, поросшее кустарником
media-cdn.sueddeutsche.de

Образ №3. Декамерон. Чумной эротизм

Чумная Италия воспета маэстро Джованни Боккаччо*. «Декамерон» – самое известное творение итальянского литератора – считается примером эротической литературы. Однако смерть и любовь – близкие соседи. Смерть часто соседствует с эротическими фантазиями. Не зря существует масса историй о любви к трупам, к мертвым телам. Эта необычная страсть получила название некрофилии. Мы же подумали о сюжетах, вдохновленных смертью. Например, «Декамерон» Боккаччо, события которого начинаются в охваченной «Черной смертью» Флоренции, или же «Дневник чумного города» Даниэля Дефо*, где писатель изобразил чумной и преступный Лондон. Впрочем, это далеко не полный, навеянный чумой и «пиром» в это время (то есть небывалым гедонизмом) список произведений.

Панорама Повельи (вид с моря)
pbs.twimg.com

«Декамерон» включает 100 новелл на разную тематику. Общее у всех этих текстов – их гуманистическая направленность, отображение мировоззрения эпохи Возрождения. Кстати, существует несколько экранизаций этого произведения: «Ночи Декамерона» 1953 года (режиссер – Хьюго Фрегонезе*), «Декамерон» 1970 года (режиссер – Пьер Паоло Пазолини*), а также «Декамерон» 2015 года (режиссеры – братья Паоло и Витторио Тавиани*). Творение пера Боккаччо наполнено как эротизмом, так и трагизмом. Возвращаясь к автору «Декамерона», отдельного внимания заслуживает предисловие к новеллам и главе «День Первый», где писатель изобразил все те ужасы, которые Италия претерпела во время эпидемии.

Картина, изображающая события "Декамерона"
2.bp.blogspot.com

Всякий раз <…> я прихожу к убеждению, что вступление к этому труду покажется… тягостным и грустным, ибо таким именно является начертанное в челе его печальное воспоминание о прошлой чумной смертности, скорбной для всех, кто ее видел или другим способом познал <…> Итак, скажу, что со времени благотворного вочеловечения сына божия минуло 1348 лет, когда славную Флоренцию, прекраснейший изо всех итальянских городов, постигла смертоносная чума, которая, под влиянием ли небесных светил, или по нашим грехам посланная праведным гневом божиим на смертных, за несколько лет перед тем открылась в областях востока и, лишив их бесчисленного количества жителей, безостановочно подвигаясь с места на место, дошла, разрастаясь плачевно, и до запада. Не помогали против нее ни мудрость, ни предусмотрительность человека, в силу которых город был очищен от нечистот людьми, нарочно для того назначенными, запрещено ввозить больных, издано множество наставлений о сохранении здоровья. Не помогали и умиленные моления, не однажды повторявшиеся, устроенные благочестивыми людьми, в процессиях или другим способом. Приблизительно к началу весны означенного года болезнь начала проявлять свое плачевное действие страшным и чудным образом. Не так, как на востоке, где кровотечение из носа было явным знамением неминуемой смерти, – здесь в начале болезни у мужчин и женщин показывались в пахах или подмышками какие-то опухоли, разраставшиеся до величины обыкновенного яблока или яйца, одни более, другие менее; народ называл их gavoccioli (чумными бубонами); в короткое время эта смертельная опухоль распространялась от указанных частей тела безразлично и на другие, а затем признак указанного недуга изменялся в черные и багровые пятна, появлявшиеся у многих на руках и бедрах и на всех частях тела, у иных большие и редкие, у других мелкие и частые. И как опухоль являлась вначале, да и позднее оставалась вернейшим признаком близкой смерти, таковым были пятна, у кого они выступали. Казалось, против этих болезней не помогали и не приносили пользы ни совет врача, ни сила какого бы то ни было лекарства <…> Развитие этой чумы было тем сильнее, что от больных, через общение с здоровыми, она переходила на последних, совсем так, как огонь охватывает сухие или жирные предметы, когда они близко к нему подвинуты. И еще большее зло было в том, что не только беседа или общение с больными переносило на здоровых недуг и причину общей смерти, но, казалось, одно прикосновение к одежде или другой вещи, которой касался или пользовался больной, передавало болезнь дотрогивавшемуся <…> В этом… я убедился собственными глазами, между прочим, однажды на таком примере: лохмотья бедняка, умершего от такой болезни, были выброшены на улицу; две свиньи, набредя на них, по своему обычаю, долго теребили их рылом, потом зубами, мотая их со стороны в сторону, и по прошествии короткого времени, закружившись немного, точно поев отравы, упали мертвые на злополучные тряпки…

Джованни Боккаччо. Декамерон

Девушки и юноши пекут хлеб (кадр из фильма братьев Тавиани)
cdn1.thr.com

* Джованни Боккаччо (1313–1375) – итальянский литератор эпохи Ренессанса. Если говорить о «столпах» литературы Возрождения, то это, пожалуй, Боккаччо, Петрарка и Данте. Перу Боккаччо, в частности, принадлежат два знаменитых произведения. Это «Фьямметта» и «Декамерон». Первое – повесть с элементами психологизма, вдохновленное сюжетами античной культуры. Второе – сборник новелл, демонстрирующих гуманистические идеалы и дух Ренессанса.

* Даниэль Дефо (1660–1731) – английский писатель и автор публицистических произведений. Дефо вошел в историю литературы как один из первых поклонников жанра романа. Собственно, самый нашумевший роман литератора – это «Робинзон Крузо». Дефо – человек разносторонних талантов. Например, его считают основоположником экономической журналистики. Среди других известных трудов писателя мы можем вспомнить следующие: романы «Мемуары кавальера» и «Дальнейшие приключения Робинзона Крузо»; стихи «Супружеский разврат», «Эссе о реальности привидений», «Эссе о литературе»; поэма «Чистокровный Англичанин»; а также около 500 памфлетов.

Девушки, собирающиеся купаться в реке (кадр из фильма "Декамерон")
iicmarsiglia.esteri.it

* Пьер Паоло Пазолини (1922–1975) – итальянский кинорежиссер, а также литератор. Пазолини прославился не только своими скандальными и невероятно эстетичными фильмами, но и смертью, тайну которой до сих пор не сумели раскрыть. «Декамерон» отразил попытку режиссера иначе взглянуть на проблему веры, религии и сексуальности. Также «глазу» Пазолини принадлежат следующие фильмы: «Евангелие от Матфея», «Царь Эдип», «Медея», «Сало, или 120 дней Содома».

* Хьюго (Уго) Фрегонезе (1908–1987) – аргентинский кинорежиссер и сценарист, также работавший в Голливуде. В основном, Фрегонезе принадлежат вестерны и криминальные драмы. Среди его самых известных работ – «Шесть моих убеждений», «Дорога с односторонним движением», «Черный вторник».

Любовники из одной из историй "Декамерона" (Тавиани, 2015)
darumaview.it

* Паоло (род. 1931) и Витторио (1929–2018) Тавиани – итальянские режиссеры кино и сценаристы. Братья работали над всеми кинокартинами исключительно вдвоем. Лауреаты многочисленных наград в области кино. Мы бы особенно выделили следующие работы братьев Тавиани: «Человек, которого нужно сжечь», «Под знаком Скорпиона», «Ночь святого Лоренцо», «И свет во тьме светит», «Хаос», «Гнездо жаворонка» и другие.

Девушки и юноши в лесу (Тавиани, 2015)
pmcvariety.com

Образ №4. Эпоха безумия и рождение клиники

Французский философ (и не только он один) Мишель Фуко много размышлял о проблеме безумия. В результате, в 1961 году родился текст под названием «История безумия в классическую эпоху». По мнению Фуко, безумие – это один из ключевых феноменов для истории европейского Запада. Философ говорит, что гуманизм (мы уже сталкивались с ним, когда размышляли о «Декамероне») умалил человека, потому что противопоставил безумие (как неразумие) разуму. Но безумие как феномен и сам безумец – это одновременно и «угроза, и насмешка, и головокружительная бессмыслица мира, и смехотворное ничтожество человека». Между тем, Фуко считает, что безумие появляется тогда, когда рождается клиника – наука, изучающая этот феномен. Тогда же вдруг оказывается, что среди «нормальных» людей есть и безумцы, место которых – в специально отведенных местах…

Кровати в заброшенной психиатрической клинике Повельи
timedotcom.com

В свою очередь, врачи и ученые ставят вопрос скорее о безумии как таковом, не покидая пространства, отведенного ему природой; для них это недуг в ряду прочих недугов, телесных и душевных расстройств, это явление природы, развертывающееся одновременно и в ее пределах, и вразрез с нею…

Мишель Фуко. История безумия в классическую эпоху

Интерьер заброшенного госпиталя на острове Повелья
hdnh.es

Продолжая историю Повельи, мы вспомним, что в 1776 году островок перешел во владение венецианского управления здравоохранения, которое называлось Magistrato alla Sanita. Через несколько лет – в 1793 году – здесь обустроили карантинный изолятор – Lazzaretto – для моряков, заходивших в венецианские порты (кстати, помните ли Вы аналогичное Lazzaretto Vecchio, открытое недалеко от Повельи в 1403 году?). Этот изолятор просуществовал до 1814 года. Стоит помнить, что и сама Венеция как отдельная республика прекратила существование (в такой форме) в 1797 году. Но в начале ХХ века карантинная функция острова возобновилась. А в 1922 году здесь открыли и психиатрическую клинику. Она работала до 1968 года. Расположение на острове Повелья психиатрической клиники не улучшило репутацию этого места. Слухи говорят, что на самом деле в стены этой лечебницы попадали не только душевнобольные, но и враги режима Муссолини*. А врач островной клиники использовал «новейшие методы лечения», которые, однако, напоминали по большей части пытки…

Заброшенное здание госпиталя Повельи
petapixel.com

* Мишель Фуко (1926–1984) – французский философ, культуролог, историк, а также преподаватель психологии и создатель первой во Франции кафедры психоанализа. Фуко – центральная фигура в сфере размышлений о власти, тюрьмах, безумии, социальных науках, медицине, сексуальности и т. д. Наиболее значительные труды: «Рождение клиники. Археология врачебного взгляда», «Слова и вещи», «Археология знания», «Надзирать и наказывать» и другие.

* Бенито Муссолини (1883–1945) – государственный деятель Италии, политик, публицист, дуче (вождь) Италии в 1922–1943 годах (фактически, правил страной как премьер-министр), а также идеолог и практик фашизма, лидер Национальной фашисткой партии.

Полуразрушенная лестница в заброшенном госпитале Повельи
medias.photodeck.com

Сегодня остров называют «Кровавым», а доступ к нему крайне ограничен: круглые сутки здесь курсирует морской патруль, а посетить это место постороннему человеку практически невозможно… Но говорят, что можно подкупить лодочника и он отвезет вас к мрачному островку с октагоном (так называемым «кристаллом», оборонительным сооружением в форме восьмиугольника, построенном в XIV веке) за 100 евро (и это за преодоление расстояния меньше, чем в километр: 600 метров). Предположительно, эта компания может помочь организовать такое путешествие. Нелегально, разумеется.

Уцелевшее оборудование госпиталя Повельи
farm6.static.flickr.com

Повелью окружают легенды и мифы. Например, о построенной здесь психиатрической лечебнице говорят, что главный врач больницы славился садистскими наклонностями, любил проводить над пациентами эксперименты, не использовал наркоз, мучил людей, а потом вдруг раскаялся и совершил самоубийство, сбросившись вниз с местной колокольни. Однако работавшие в клинике медсестры рассказывали, что совершить суицид доктора заставили его измученные пациенты, устроившие бунт… После прыжка с колокольни доктор, между тем, остался жив, но вскоре скончался от травм. Пациенты настолько обозлились на врача, что не позволили медсестрам помочь ему: доктор умер в страшных мучениях. По другой легенде, взбунтовавшиеся больные замуровали врача в стенах колокольни. Его крик и теперь слышится на острове…

Внутренний вид заброшенных зданий Повельи
repstatic.it

Маргиналия №2. Судьба острова Повелья: modernity

В 1968 году, когда психиатрическую лечебницу на острове закрыли, Повелья использовалась для выращивания сельскохозяйственных растений, однако это продолжалось совсем недолго… Наконец, в 2014 году итальянские власти объявили, что будет проведен аукцион, цель которого – сдать остров в аренду на 99 лет. А мрачная больница, возможно, превратиться в отель. Что ж, посмотрим, кто осмелится арендовать «Кровавый остров», «мертвое счастье» Повелью… Впрочем, как это место только не называли: «пристанище потерянных душ», «врата ада», «помойка из чистого страха»… Правда, остров быстро нашел владельца. Им оказался итальянский бизнесмен Луиджи Бруньяро. Тот арендовал Повелью в 2014 году, выложив за это 523 тысячи евро, но, тем не менее, отель так и не открыл. Пока что. Несмотря на массу слухов и специфически мрачную ауру острова, венецианские власти опровергают все страшные истории о Повелье. Например, они говорят, что лечебница для безумных людей – это выдумка. На самом деле, эти постройки использовались в качестве домов отдыха для пожилых людей. По другой версии – это бывший приют для бездомных. Больница окружена строительными «лесами» – балками, препятствующими полному разрушению зданий на острове…

Полностью покинутые людьми здания Повельи
i0.wp.com

В 2018 году Повелья отмечала печальный юбилей – пятидесятилетие необитаемости и заброшенности. Остров – предмет постоянного интереса любителей паранормальных явлений. Среди странных звуков, которые слышатся с острова, есть, в том числе, и звон колокола. Он, действительно, существовал, однако в 1968 году с местной колокольни* (ее возвели, говорят, еще в XII веке) сняли колокол. В это же время, как мы помним, закрылось и последнее учреждение острова – лечебница для душевнобольных. Кстати, где-то в середине ХХ века одна состоятельная семья решила разрушить мифы Повельи. Они прибыли на остров, намереваясь провести там «пробную» ночь, чтобы после этого построить здесь загородный дом. Но еще до заката семья сбежала с острова, не дав никаких комментариев. Однако на следующий день беглецы обратились к медикам: лицо их дочки было травмировано настолько, что девочке наложили около 20-ти швов.

Балки у берега острова Повелья
medias.photodeck.com

Но эта семья была далеко не единственной, кто посетил остров. Также здесь побывали американские туристы, которые подтвердили все ужасающие слухи о Повелье. Но в 2010 году американский писатель Ренсом Риггс* тоже приезжал в это призрачное место. Вот, что он сказал:

Стареющие люди, которых можно было здесь увидеть, счастливо загорающих на лужайках или на старых кораблях, которые все еще лежали около канала, ржавые и пропитанные солью, управляемые экипажами скелетов…

* Примечательно, что в XVIII веке колокольню превратили в маяк. Впрочем, образ маяка тоже отдает ужасным одиночеством маячных смотрителей…

* Ренсом Риггс (род. 1979) – американский писатель, сценарист. Его самая известная книга называется «Дом странных детей».

Одно из заброшенных жилых помещений Повельи
i.pinimg.com

Во время раскопок на соседнем острове – том самом Лазаретто, где, как Вы помните, организовали первый карантин, – было найдено множество останков, похороненных в общих могилах. Думается, что Повелья тоже могла бы удивить чем-то подобным… Археологи, впрочем, хорошо поработали на «Кровавом» островке: здесь даже отыскали странный скелет с кирпичом во рту. В эпоху позднего Возрождения считалось, что такой способ захоронения остановит вампира («пожирателя савана»), а значит тот, кого похоронили таким образом, был… Впрочем, Олег Теплоухов – автор хорошей статьи об Повелье, делает такую ремарку:

Растения, проникающие в заброшенные здания острова
2.bp.blogspot.com

Во время эпидемий массовые захоронения часто использовали повторно, для новых погибших. Люди, копавшие могилы, могли пострадать от старых тел, раздутых, с кровью вытекающей из их рта и с необъяснимой дырой в саване, которым покрывали лицо <…> Современная судебно-медицинская наука объясняет, что вздутие тела это результат скопления газов, а жидкость, вытекающая изо рта, это продукты гниения внутренних органов. Она содержит большое количество бактерий, которые и уничтожают саван в области рта. В средневековье, однако, научные тексты объясняли, что поедатели савана были вампирами, которые питались тканью и накладывали проклятия, чтобы чума распространялась, а их ряды пополнялись. Чтобы убить неживое существо, не достаточно было просто вбить ему кол в сердце. Этот метод был популяризирован в более поздней литературе. Нужно было вставить ему в рот камень, чтобы тот умер с голоду…

Вид на остров и часовню с моря
us-east.manta.joyent.com

Верите ли Вы в эти истории? Боитесь ли Вы Повельи?

***

Повелья – место, которое не может разочаровать влюбленного в вечность. Но для тех, кто не очаровался этой островной мрачностью, есть возможность прогуляться по любимым местам Бродского – тоже здесь, в Венеции. Или совершить куда более длительное и масштабное путешествие, например, в Латинскую Америку, чтобы понять, насколько все-таки неочевидна наша культура и история…

Манн, чумная Италия, Декамерон и безумие. Кто живет на острове Повелья? обновлено: 7 октября, 2019 автором: Иван Смирнов
Реклама
Не пропустите самое важное в "Google Новостях" от E-W-E.ONE